Оставив после позднего завтрака Кантемирова «у себя» дома, в комнате под лестницей, где тот провёл ночь, Битлер, как ни хотел, но по привычке, сложившейся за десятилетия делания одного и того же, словно какой-то робот отправился на работу.
Выйдя из парадного, спустившись по лестнице, он обошёл особняк и нашёл брошенный вчера на заднем его дворе «Ягуар», сиротливо стоявший на площадке позади здания. Она никак не соединялась с парадным въездом в поместье, и ему пришлось выезжать обратно по заброшенной части парка, вручную открывать проржавевшие ворота, а потом, выгнав на улицу автомобиль, также, вручную их закрывать.
На душе вновь было гадко и противно от ночных воспоминаний. Хотелось даже просто забраться в какой-то закуток, где тебя никто бы не видел, и там сидеть и плакать. Но … он не мог противостоять многолетней привычке. Да-да, поездка на работу давно стала для него привычкой, записанной, наверное, в самые гены. И потому об этом, видимо, стоило уже задуматься: это было страшно!..
Чтобы отвлечься от ночного кошмара, Битлер усилием воли заставил подумать себя о чём-то приятном. Разумеется, этим приятным была Вероника.
И…. Едва он подумал о ней, как почувствовал, что его член растёт, стремительно увеличиваясь в размерах и превращаясь в приятную сознанию и мужскому самолюбию в его возрасте твёрдую дубину, какой тот давно уже не бывал!
«Странно! – подумал он. – Почему так происходит? Вот, Грейс … – красивая женщина, с хорошей фигурой! Но у меня с ней вышел конфуз! И… я её не хочу!.. А едва подумал о Веронике, как у меня тут же всё проснулось! Так, может быть, теперь, раз уж так случилось, надо стараться думать о ней, когда занимаешься сексом с Грейс?!..»
Впрочем, новая реальность, в которой он теперь оказался после того, как заглянул ночью в спальню супруги, не только возбуждала в нём какую-то странную, глубинную, дремлющую на тёмных задворках подсознания похоть, но одновременно и отвращала, отталкивала его от Грейс. То, что он увидел, было непостижимо! Хотя, как взрослый человек, проживший не один десяток лет, мог понять её. Ведь он же не смотрел на себя со стороны, когда всецело отдавался страсти, например, занимаясь любовью с Вероникой?.. Быть может, это было так же отвратительно и возбуждающе одновременно.
Пока вёл «Ягуар» знакомой дорогой к одному из многочисленных офисов финансовой империи тестя, Битлер ударился в размышления, «на автомате» управляя машиной.
«Вообще, странная штука, это человеческое сознание! – рассуждал он. – Животные занимаются этим на виду друг у друга, у своих сородичей, безо всякого смущения и других ощущений. У них просто нет такого понятия, как стыд. Они просто спариваются! А у человека стыд есть! Человек так не может! Быть может, какой-то замысловатый вихрь стыда, закрутившийся во мне, где-то в глубине моего сознания, запретил моему члену вставать на Грейс?!.. У человека вопрос сношения вызывает бурю эмоций! И переживаний!.. Впрочем, нет!.. У животных тоже! В каждой стае верховодит вожак, который следит, чтобы другие самцы не спаривались с самками его стада. Но человек!.. Это что-то другое. Женщин нельзя отнести просто к самкам, они проявляют в вопросах выбора партнёра не меньше инициативы, чем мужчины!.. Здесь всё по-другому!..»
Он потряс головой: «Нет, я рассуждаю о чём-то совершенно постороннем, блуждаю вокруг да около и, как трус, боюсь даже в мыслях приблизиться к существу беспокоящей меня мысли!..»
Он с яростью вдруг вцепился в руль автомобиля и притопил газа. Ему захотелось начать крушить свою жизнь, схватить в руки какую-нибудь кувалду помощнее и начать громить ею всё, что попадётся под руку, без остановки, пока какой-нибудь английский полицейский не застрелит его, как бешеную собаку, поняв, что иначе справиться с этим буйно помешанным невозможно!.. С каким бы удовольствием он взял сейчас в руки кувалду и стал громить всё вокруг!.. Раздолбал бы в пух и прах свою машину, повышибал бы все рамы и витражи в их фешенебельном доме, потом принялся бы за обстановку и крушил бы всё, что попадётся под руку, а потом, выскочив на улицу, сметал бы и там всё на своём пути!..
Даже осознавать это желание было приятно, он испытывал какую-то сладость от одного лишь предвкушения того, что так может поступить. Он ничего не хотел понимать и соображать, что-то оценивать, чего-то опасаться, потому что ярость, заклокотавшая в нём, не сопрягалась ни с одним рациональным началом. Она была иррациональна и сюрреалистична. И единственное, что его останавливало от того, чтобы дать ей волю, так это, наверное, трусость, малодушие и стремление уцепиться за ту жизнь, которая была вокруг него, любой ценой, даже против того естества, которое жило в нём в стремлении к совершенно другой жизни.
Он подавлял это естество всеми усилиями воли, какие только мог найти в себе, но оно всё равно развивалось, и Битлер всё чаще осознавал, что вскоре оно увеличится до таких размеров, что просто взорвёт рамки той жизни, искусственные и стесняющие его, в которые он себя окунул. Да, его жизнь была обеспеченной, спокойной и комфортной! Если бы он перестал производить какие-то иррациональные манипуляции, на которые его толкало это растущее в нём естество, то всё оставалось бы так и дальше! Да, у него всё было хорошо, гораздо лучше, чем у десятков миллионов его соотечественников, оставшихся в России! И даже лучше, чем у пары-тройки миллиардов других людей, живущих на планете. И всё-таки, это «хорошо» было только ширмой, декорацией, за которой были голые театральные подмостки его настоящей жизни, которая протекала внутри него, в его душе. И его естество не хотело мириться с этой реальностью, которая единственная и была ему доступна. Оно хотело праздника, любви, счастья…. В конце концов, оно хотело просто брать справа и слева, есть, пить, ложиться в постель с тем, с кем хочется, а не с тем, с кем надо….
«Странное это животное, естество! – негодовал он. – Оно своенравно и требует всегда иного, чем то, что доступно, что есть вокруг!..»
Быть может, оно было слепком его реальной судьбы, той, от которой он убежал, как ему казалось навсегда, когда уехал в Великобританию. Но он ошибался! Естество притаилось в нём и пересекло с ним океан времени и пространства, и хотя его организм постарел, оно, это естество, было по-прежнему молодо и по-прежнему обладало желаниями юности. Оно не хотело мириться с умеренностью и распорядком дня. Оно желало буйства жизни! Оно не хотело смотреть, кто дочь, кто жена, кто совершенно посторонняя женщина, с которой не должно иметь никаких связей. Это для морали, для человеческого устройства существовали дочь, жена, а для его естества, которое не прекращало жить в нём, оказывается, никогда, в жизни были только женщины двух типов. Первые, те, которых оно по каким-то совершенно непонятным для логики и рационального мышления причинам хотело и очень страстно желало. И вторые, которых его естество игнорировало настолько, что на них не вставал член даже тогда, когда они были рядом во всей прелести своего роскошного и привлекательного тела.
«Быть может, – рассуждал Александр, – действительно существуют эти загадочные флюиды, о которых говорят писатели и поэты, которые толкают людей друг к другу, не смотря на то, что выбор их со стороны кажется странным и по причинам меркантильным, и даже просто из соображений красоты и положения вещей?!.. Я уже не говорю про мораль! Быть может, в основе их лежат коды ДНК или ещё какой-нибудь другой сигнализатор, который приказывает душе прилепиться именно к этому человеческому телу, а не к другому?!.. И потому судьба иных людей выглядит весьма странной и витиеватой! Когда они вместо того, чтобы идти, казалось бы, верной, проторенной дорогой, вдруг ни с того ни с сего словно с ума сходят! И начинают метаться по окружающим буеракам! Может быть, это и не коды ДНК, а гораздо более глубокие, непознанные ещё человечеством причины, о которых говорят астрология и другие странные науки? Они толкают людей друг к другу, заставляют петлять по бездорожью и просёлку жизни, считая ухабы и набивая шишки, вместо того, чтобы ехать по гладкому и просторному шоссе, которое, казалось бы, лежит впереди на блюдечке с голубой каёмочкой и подготовлено тебе родителями или другим способом предназначено судьбой. А судьба-то в реальности вдруг складывается иначе! И даже ты сам вряд ли хотел бы, чтобы так всё вышло! И это благополучное шоссе жизни вдруг осталось в стороне! А ты где-то параллельным курсом, или вовсе удалившись и продолжая удаляться в дебри всё дальше и дальше, уже пройдя все возможные точки невозврата, мчишься сквозь непролазную чащу, продираясь в кровь через колючки в Тмутаракань!.. Потому что с ДНК как-то более менее всё объяснимо и понятно. И пусть люди ещё не знают механизма, с помощью которого одно человеческое тело читает коды человеческого тела другого. Быть может, они обмениваются информацией сразу по нескольким каналам: взгляд, запах, звук голоса?! Вдруг всё это может передавать коды ДНК?!.. Быть может, между человеческими телами существуют даже какие-то иные, телепатические каналы информации, по которым протекает обмен за многие тысячи километров и за многие годы до того как те, кому суждено встретиться, увидят друг друга?!.. Быть может, существуют какие-то другие, непостижимые законы мироздания, которые заставляют человека двигаться именно в этом направлении жизни?!.. Это как шарики в воронке: друг относительно друга могут двигаться, как им заблагорассудиться! Но, подчиняясь гравитации, все они неизменно двигаются вниз и рано или поздно оказываются в носике воронки, откуда падают на землю. Так и люди! Своей волей они могут совершать какие-то движения в жизни, могут даже, как я: умудриться уехать в другую страну, жениться на богатой англичанке и думать, что изменили, перехитрили свою судьбу, сделали её другой! Но при этом им и невдомёк, что это только внешняя оболочка их жизни, а корни судьбы лежат где-то глубже, и чтобы изменить их, быть может, надо срубить само древо жизни! В таком случае, самоубийцы, наверное, этим и занимаются! И таким образом кардинально пытаются изменить свою судьбу! Но вот какая судьба их ждёт потом? Ведь техники смены судьбы нет! Нет, наверное, … быть может, … она всё же и есть, но только не таким неуправляемым способом! Недаром, наверное, существуют колдуны и маги, эти инженеры человеческих судеб! Вот только за смену судьбы, наверняка, надо платить, как и за всякое другое удовольствие в этом мире. Ведь человек пытается изменить судьбу потому, что его не устраивает то, что он имеет! Или, быть может, он видит, что другие живут намного лучше него, причём, не прикладывая для этого совершенно никаких усилий! А он выбивается из сил, бьётся как рыба об лёд и не может улучшить своё существование ни на йоту! Или как я: со стороны у тебя в материальном плане всё есть, со стороны ты выглядишь респектабельно и благополучно!.. Но внутри тебя – настоящая помойка!..»
За рассуждениями Битлер не заметил, как приехал в офис, где за многочисленными мониторами сидели, вперившись в экраны десятки трейдеров, торговавшие на всех биржах мира, которые только существовали. Он прошёл в свой кабинет, сел в огромное кожаное кресло, крутанулся вокруг и даже нашёл это занятие приятным, но потом заметил, что сквозь стеклянную стенку на него с удивлением смотрит несколько сотрудников, находящихся за ближайшими к кабинету босса рабочими местами. Они даже оторвались от своих мониторов и встали с рабочих мест. Тогда Битлер придал лицу серьёзное выражение и с задумчивым видом уставился поверх их голов на огромный, на всю стену экран, на котором отражались графики котировок биржевых индексов всех торговых площадок мира.
«Следи за Футси! – зачем-то приказал сам себе Битлер, глядя на затейливую, словно горная гряда кривую британского биржевого индекса. Это было глупо. Он уже давно сам не торговал на бирже, а распределял портфели между управляющими трейдерами в зависимости от демонстрируемых ими результатов. В это время в его голову закралась спонтанная мысль. – Интересно, когда я уйду от Грейс, или, что вероятнее, Грейс даст мне пинка под зад, – ведь не известно, что раньше случится, но, что бы из этого ни произошло, – всё равно, – это гол в мои ворота, – кто будет сидеть в этом кабинете?..»
Битлер некоторое время перебирал возможные кандидатуры, но потом с досадой подумал: «А впрочем, какая разница! Огромный корабль империи семьи МакПартни поплывёт дальше всё тем же курсом! Со мной – без меня, финансовой империи МакПартни это всё равно! Я для неё так, – ни капитан, ни пассажир! Империя этого даже не заметит! И не то, что моей потери!.. Выпрыгни за её борт какой-нибудь миллиардер – корабль даже не шелохнётся! Отряд, что называется, не заметит потери бойца!.. А своей империи я не создал, да никогда и не создам!..»
Графики биржевых котировок, ползущие в разных направлениях на экранах бесчисленных мониторов, на дисплеях, развешанных тут и там по стенам офиса, и на том, огромном экране, что был напротив прозрачной стены его кабинета, напоминали ему кардиограммы каких-то монстров. А финансово-аналитический центр корпорации МакПартни, словно организованная группа вампиров, раз за разом, миллисекунда за миллисекундой умело скачивал небольшую толику, каплю финансовой крови при каждом ударе их сердец, при любом импульсе, биении, движении вверх или вниз. Впрочем, кровь-то всегда была человеческая. Битлер-то понимал: если одни, – например, трейдеры его финансовой структуры, которую вверил ему тесть, – добывают на операциях с активами, манипулируя финансовыми инструментами, прибыль, то где-то такие же трейдеры, так же манипулируя с этими же инструментами, эти деньги теряют.
«В основном, теряют деньги, как правило, частные инвесторы, которые не могут позволить себе сопровождение своих операций десятком неусыпных помощников, так называемых «роботов» – специальных компьютерных программ, по умело и хитро составленным алгоритмам не только подающих трейдерам сигналы на покупку или продажу финансовых активов, – это давно уже вчерашний век, – но и эти самые покупки и продажи осуществляющих! – размышлял Битлер, посматривая через стекло стены своего кабинета, как успокаиваются и усаживаются на свои места его работники, вскочившие было, когда он крутанулся на кресле. – Причём, осуществляющих с такой бешеной скоростью, на какую только хватало финансовых ресурсов компании! Чем больше у тебя денег, тем быстродейственнее машины, которые на тебя работают, тем изощрённее «боты», которые буквально выхватывают активы из-под носа у менее богатых и расторопных трейдеров. И те, хочешь – не хочешь, но, сами того не замечая, всё больше скатываются к краю стола финансовой игры, а потом неизбежно падают вниз, какими бы изощрёнными и хитрыми они сами себе не казались. Ведь им приходится довольствоваться самыми элементарными приёмами работы, субъективным анализом, построенном на собственном ограниченном знании о фондовом рынке. В то время как на этот рынок влияют любые мало-мальски значимые события. Даже такие, как неосторожное, поспешное, а то и намеренное, – произнесённое с умыслом, в нужное время и в нужном месте, – высказывание какого-нибудь видного политического деятеля. Даже такие, как слухи о возможных конфликтах или, напротив, о примирении, об изменении законодательства в какой-нибудь стране даже не первого десятка влияния, внезапные каверзы погоды, такие, как тайфун, затянувшаяся зима или засушливое и жаркое лето!.. Чтобы прогнозировать рынок, необходимо учитывать миллиарды незначительных новостей во всех сферах жизни человечества: угрозы эпидемий, смена политики, финансовые проблемы в какой-нибудь отрасли или же просто – в крупной компании, разоблачения махинаций, изменения климата – да мало ли что! И простому одиночке-трейдеру, даже если тех двое или трое в команде, не под силу переработать такой объём информации. И остаётся лишь довольствоваться техническим анализом, который порой показывает эффективность, но только до тех пор, пока не взорвётся какая-нибудь очередная неожиданная или хорошо замаскированная финансовая бомба!.. Да одиночки просто физически, материально и морально не могут владеть этими миллионами терабайт информации, быть на гребне волны финансовых изменений и принимать правильные решения! Проще стать мировым чемпионом по шахматам, чем успешным трейдером-одиночкой, сколотившим на финансовом рынке значительное состояние из ничего. Конечно, среди них попадаются везунчики, счастливчики, увеличившие свой капитал за год или два на тысячи и даже миллионы процентов. Но таких – единицы! И большинство даже этих в долгосрочной перспективе также терпит фиаско. Остальные же довольно быстро теряют свои капиталы и разоряются, навсегда покидая ряды самодеятельных трейдеров-одиночек, этих самозваных солдат на поле финансовой брани, опускаясь в серую пучину финансового небытия!..»
На офис Битлера работали сотни аналитиков в разных областях экономики и политики. Даже социологи, синоптики и климатологи были поставлены под ружьё информационного фронта. И уже его трейдеры через популярные финансово-экономические программы на каналах телевидения и радио периодически оглашали собранные воедино аналитические результаты анализа финансовых рынков широкой публике, большинство которой и составляли те самые трейдеры-одиночки, жадно внимавшие их рекомендациям и руководствовавшиеся ею в своих дальнейших действиях.
Иногда, а в последнее время – довольно часто, трейдеры Битлера ошибались…. И это было плохо, поскольку рейтинг финансовых прогнозов, даваемых его компанией, тогда стремительно падал. А это был бизнес! Такой же, как и всякий другой бизнес, требовавший соответствия ожиданиям. Поэтому гонорары от телеканалов и радиостанций за выступления с финансовыми прогнозами тоже падали. Или, что ещё хуже, телевизионные и радиопередачи переключались на представителей других финансовых компаний, прогнозы которых были точнее и успешнее. Иногда, впрочем, а в последнее время – всё чаще, эти прогнозы были заведомо ложными. Это называлось манипуляцией рынком! Вроде манипуляции общественным мнением! И когда поступало предложение произвести такое, Битлер долго взвешивал, что дороже: потеря высокого рейтинга компании, на восстановление которого могли уйти месяцы, а то и годы, в зависимости от тяжести «ошибки», или же полученные за ложный прогноз деньги….
«В задницу работу!» – Битлер поймал себя на мысли, что думать о финансовых вопросах и управлении персоналом сейчас не в состоянии. У него было такое ощущение, что его, – словно колокол языком, – ударили чем-то, и теперь он весь гудел, вибрировал внутри себя, не в силах собраться с мыслями, ухватиться хоть за какую-то одну из них так, чтобы уже не отпускать.
Выйдя из своего кабинета-аквариума, Битлер направился к выходу и вскоре уже выезжал на своём «Ягуаре» за пределы Лондона.
Поймав себя на мысли, что все пути ведут его в одно место – к ней – Битлер усмехнулся: «А как же!.. Теперь мимо неё – никуда!»
Это была и правда, и ирония одновременно. Он понимал, что связь с Вероникой рано или поздно всплывёт на поверхность, и тогда ему несдобровать.
«Надо задействовать Кантемирова! – возникла у него гениальная мысль. – Да, точно!.. Раз уж он проник в нашу семью, – надо же, каков подлец! – то через него, как через зелёный кордон, надо протащить в семейный круг и Веронику!.. Пусть он представит её, как свою сестру, надо будет сегодня же с ним переговорить!..»
Внимание Битлера привлёк яркий придорожный рекламный щит, на котором снова красовались уже знакомые лица. Огромный плакат, как и многие другие, такие же, какими, словно ярмарочными рождественскими конфетти, был усеян весь Лондон, сообщал о предстоящем в самом скором времени концерте группы AC/DC во главе с «ожившим из небытия» фронтменом и вокалистом Боном Скотом.
AC/DC не были кумирами его юности. Он слышал об этой группе, но был увлечён, – как и многие в то время в СССР, – «битлами». Но всё же эта зазывающая, ядовито-яркая вывеска на придорожном биллборде, сообщающая о скором сенсационном концерте группы, заинтриговала его не на шутку. Его обуяли нетерпение и интерес: что в AC/DC такого особенного?!.. И, проехав совсем немного, Битлер остановил машину у первого попавшегося по дороге небольшого магазинчика грампластинок. Войдя, он попросил продавца продать ему что-нибудь из AC/DC.
-Вы тоже подсели на них в ожидании концерта? – заискивающе поинтересовался продавец, видя, что покупатель не очень-то разбирается в испрашиваемом предмете.
-Да нет, просто интересно стало, кто такие! – ответил Битлер. – Столько шума из ничего!..
-Как?!.. Вы не знаете, кто такие AC/DC?!..
-А почему я должен знать? – удивился Битлер. Продавец несколько замялся. – Может, скажете что-нибудь про них «эдакое» мне, не сведущему?!..
-Ну, если вкратце, то ходит шутка, что эти парни начали играть после того, как не смогли сбыть инструменты, доставшиеся им в результате грабежа австралийского провинциального музыкального магазинчика! – продавец захихикал над своими словами, но тут же сделал серьёзное и даже мечтательное лицо. – Но если честно, то играют они очень интересно!.. Я бы сказал – божественно!.. Впрочем!.. Не знаю, как остальным, но лично мне AC/DC нравились именно пока песни исполнял Бон Скотт….
-А что с ним случилось? – поинтересовался Битлер. – Выгнали?!..
-Да вы что?! – замахал на него руками продавец. – Он как раз-таки и олицетворял группу своим неподражаемым голосом!.. Пока не умер!..
-Вот как?!.. И как же это произошло?!
-А вот как раз-таки скоро двадцать лет как…. Здесь, в Лондоне…. Злые языки поговаривают, что он захлебнулся в собственной блевотине после чрезмерно выпитого крепкого спиртного!.. Надо признаться, Бон Скотт был любителем заложить за воротник!
-Печально! – покачал головой Битлер, но тут же удивился. – А как же он будет выступать на концерте в честь двадцатилетия своей кончины?!..
-Вот этого я не знаю! – в недоумении пожал плечами продавец.
-Думаете – развод?! – живо поинтересовался Битлер.
-Что вы?! – снова замахал на него руками продавец.
-Ну, а что тогда?!..
-Не знаю!.. Но то, что Бон Скотт будет выступать – в это я верю! – ответил продавец грампластинок задумчиво и мечтательно.
-Пойдёте?! – удивился Битлер.
-Пойду! – утвердительно кивнул головой продавец.
-У вас есть миллион фунтов стерлингов на билет?! – ещё больше удивился Битлер и добавил. – Пожалуй, извиняюсь, конечно, но вам их за всю жизнь не заработать….
-Нет, конечно! – признался продавец. – Миллиона фунтов стерлингов у меня нет!.. Но устроители концерта обещают всем желающим его занять!..
-Вот как?!.. А отдавать чем будете?!.. И когда?!..
-Не знаю! – пожал плечами продавец. – Но пропустить такое событие я не могу! И, если мне дают билет взаймы, – пусть даже за десять миллионов фунтов стерлингов, – я всё равно не откажусь от такой возможности!.. Потому что второго такого шанса не будет!..
-Ладно, – согласился с ним Битлер, но, чтобы не уходить из магазина с пустыми руками, спросил. – А что посоветуете приобрести?!..
-Ну, если вы никогда не слышали AC/DC, возьмите «Мелкие пакости»! – посоветовал продавец, протягивая пластинку.
-Dirty Deeds Done Dirt Cheap? – прочитав на обложке диска, спросил Битлер.
-Именно так, сэр! Dirty Deed Done Dirt Cheap! – ответил продавец. – Во всяком случае, у вас будет полное представление о манере исполнение песен Боном Скоттом!..
Битлер заплатил за пластинку и, выходя из магазинчика, бросил продавцу, в полуобороте взмахнув рукой:
-До встречи на концерте! – хотя сам ни на секунду не сомневался, что и ноги его там не будет.
-До встречи, сэр! – устало махнул в ответ рукой продавец.